Баня и смерть в архетипах русского общественного сознания

Глава из книги А. Дачника "Баня. Очерки этнографии и медицины".

Избражение на заставке: Вторая месть княгини Ольги древлянам: сожжение послов в бане. Миниатюра из Радзивилловской летописи. Библиотека академии наук. Санкт-Петербург.

Баня в России традиционно воспринималась как врата между миром живых и мертвых. У славян, как и у живущих рядом финно-угорских народностей, баня была своеобразным святилищем, в котором жизнь встречалась со смертью, начиналась и заканчивалась жизнь человека, где лечили «болезных» и творили повседневную магию. Постепеное принятие славянами христианского взгляда на мир привело к тому, что на баню стали смотреть как на необходимое, но весьма страшное место, в котором творилось колдовство, могли жить «черти» и «недобрые духи». Однако, необходимо сказать, что для такого негативного взгляда на баню и суеверных страхов перед ней были все основания. Славянская родовая память сохранила все, что издревле происходило в банях на Руси. Мы уже выяснили роль бани в культе языческих богов Огня и Воды, в ритуальном почитании духов предков – навий, дедов, и коснулись того, как в бане хоронили послеродовый послед и части жертвенных птиц (голову, перья и ноги, так как саму птицу съедали). Но это не самое страшное, что можно было встретить в русской бане.
Образ бани на Руси с веками оброс массой  ритуальных запретов. Большинство из них основано на том, что сама баня или духи, обитающие в ней, способны повредить здоровью человека или даже лишить жизни. На чем же были основаны суеверные народные страхи перед баней?  Поводы для страхов коренятся как в физических явлениях, так и во многих ритуальных действиях, проводимых в бане или около нее.
Баня в общественном сознании стала прочно связываться с нечистой силой и с близостью возможной смерти в бане. Посещение бани на Руси было ограничено многочисленными запретительными повериями: нельзя ходить в баню в одиночку  («Кто ходит в баню в одиночку – тот колдун»), нельзя ходить в баню  после получночи (или в темное время суток), так как тогда «только черти парятся». «Если долго сидеть в бане – то увидишь черта». Тлеющие угольки в печке-каменке в темное время суток в воображении поселян стали превращаться в «красные глазки чертенят»  [Садовников Д.Н., 1884]. 

Эта группа поверий легко обьяснима, и коренится в особенностях банной атмосферы, то есть, буквально в газовом составе и физических свойствах воздуха в парной.  Вспомним, что в подавляющем большинстве случаев сельская баня на Руси – это баня, отапливаемая по-черному с прерывистым режимом прогрева. То есть, баню протапливают, нагревают каменку, воду или камни для нагрева воды, проветривают помещение и закрывают дверь, волоковые окна и дымницу (если она есть). Все угли и золу из печи полагалось убрать, однако можно допустить, что к этому правилу относились с определенным уровнем пренебрежения, о чем свидетельствует цитируемое выше поверие о красноватых как «глазки чертенят» угольках в печи. Долгое и качественное проветривание (например, принятое в финских курных саунах) на Руси рассматривали как утечку «драгоценного тепла». Этот же подход к сохранению тепла крестьяне применяли и в жилых избах, где зимой в воздухе «можно было топор вешать» [Шингарев А.И., 1907].  Впрочем, если учесть, что теплоизоляция бань в те времена была далека от идеала (часто при протопке курных бань дым  сочился через межвенцовые щели), а плоские накатные потолки в банях научились делать только в XVIII веке, то отношение к теплу в бане как к драгоценности вполне объяснимо.

Что же в итоге происходило в воздухом в курной русской бане? Это была атмосфера с низким содержанием кислорода, примесью угарного газа и высокой влажностью (во время поддачи воды на каменку).  Во второй части книги («Баня. Очерки медицины») мы подробно расскажем, как вдыхаемый горячий водяной пар способен значительно ухудшить внешнее легочное дыхание человека. Именно из-за ухудшения газообмена в легких при  воздействии пара, даже при невысоких температурах в парной, наблюдаются случаи внезапных смертей в паровых (русских и турецких) банях у пожилых или больных сердечно-сосудистыми заболеваниями. У здоровых и крепких людей нарушение снабжения кислородом головного мозга само по себе или на фоне теплового стресса (при высоких температурах в парной и (или) длительном пребывании при этой температуре без промежуточного охлаждения, может привести на определенной стадии к состоянию эйфории, психомоторного возбуждения  и появлению различного вида галлюцинаций, во время которых неискушенным деревнским парильщикам могла  «являться» самая разнообразная «нечисть»: черные змеи, кошки, собаки, волосатые банники или обдерихи, да и хоть сам чёрт.

Если учесть, что физиологической основой для появления подобных явлений является начинающийся из-за недостатка кислорода и перегрева отек головного мозга, то нетрудно преположить, что малейшее злоупотребление баней могло привести любителей общения с «нечистой силой» к гробовой доске или инвалидизировать их.  Остатки угарного газа, который не имеет запаха,  могут быстро «удавить» неразумных и неострожных посетителей бань.
Принимая во внимание подобные «банные эффекты», баню широко использовали в своей практике знахари, колдуны и шаманы. Мы уже упоминали скифский и индейский приемы сжигания на банной каменке различных галюциногенных трав, а в XVIII веке был описан сибирский обычай одурманиваться в бане беленой [Стеллео Г.-В., 1982]. На Урале в старину мастера – камнерезы создавали свои шедевры, предварительно напарившись в бане, чтобы войти в особое «творческое» состояние (измененное состояние сознания)[Белоусова И., 2015]. В народной целительской банной практике XIX века использовалось мухоморовое масло, которым натирались в бане.  Автор лично наблюдал в 2000-х годах опасные ритуалы «угорания» в курной бане  в Ленинградской области. 
Неслучайно в русском фольклоре возник образ невидимого «банника» и «обдерихи», которые могут задушить людей в банях или ожечь – «ободрать» кожу. Даже в современной Финляндии каждый год в саунах погибает несколько дестятков человек от отравления  угарным газом (и гораздо больше погибает от перегрева – около 50 – 60 человек в год. Больше половины погибших традиционно находились в состоянии алкогольного опьянения)[OSF, 2014]. Можно только предположить, сколько таких смертей было на Руси в глубокую седую старину, где никто и никогда не считал людей.
Другой причиной смертей в банях были пожары (в том числе и умышленные поджоги). Этот сюжет прослеживается в «Повести минувших лет» летописца Нестора, где говорится о сожжении бани с послами древлян княгиней Ольгой (первых послов древлян, вздумавших сватать ее за своего князя Мала, живыми закопали в землю, вторых послов сожгли в бане, а после тризны на могиле Игоря еще 5000 древлян «перебили»), и в хорошо известных в древней Руси скандинавских сагах о вдове шведского короля Сигрид Гордой, которая в 995 году приказала сжечь заживо в бане своих женихов, среди которых был и русский князь Всеволод Владимирович (Виссавальд). Убийства и казни в банях были весьма частыми историческими сюжетами: в бане в 65 г. н.э. покончил с собой вместе с супругой по приказу римского императора Нерона философ Сенека. В бане 15 сентября 668 года был убит заговорщиками византийский император Констант II.

Убиение горячим паром в бане было распространено и в Римской империи, и в Византии. Супруга императора Константина Фауста была замечена в связи с рабом. В 326 году н.э. по приказу мужа ее умертвили, заперев в горячей паровой бане. В средневековой Италии описан случай казни в бане горячим паром царственной матереубийцы. В 1315 году в Ливонии (ныне Латвия) во время голода из-за дороговизны хлеба и других продуктов «… доходило до того, что некоторые родители убивали своих детей и ели их, и некоторые родители от недостатка в хлебе запирали своих детей в жарких банях, чтобы дети задохлись» [Рюссов Б., 1879]. Казни и убийства в паровых банях случались и в России. В 1762 году Иркутский губернатор генерал-майор Карл Львович фон Фрауендорф «… многие жестокости причиня разным честным людям и запытав одного солдата в присутствии своем в жарко натопленной бане»  [Андреев И. Г.,1998].

Баня вовсе не случайно стала ассоциироваться у русского народа со смертью.  Смерть и похоронные ритаулы тесно связаны с русской баней. Существовали весьма жестокие славянские языческие, никак не согласующиеся с прививаемыми христианскими ценностями, ритуалы умервщления стариков, тяжело больных или покалеченных [Велецкая Н., 1978]. Такая практика существовала на Руси еще в средние века, возможно, как реликт человеческих жертв Перуну, а возможно, и как часть простой, прагматичной и суровой необходимости выживания в условиях недостатка средств и пищи. Стариков, больных и «калечных» закатывали до смерти на санях на морозе, привязывали к колодам и бросали в поле или сбрасывали  в овраг (отсюда устойчивое выражение – «не бросай меня»). Также как и у финнов, в некоторых частях России применяли более «гуманный» способ умерщвления: переносили умирающего зимой в неотапливаемую баню, где крышу либо приподнимали жердиной, либо разбирали, «чтобы душе легче на небо было попасть».  Зачастую покойника тут же обмывали, устраивая ему последнюю, очищающую от «скверны жизни» ритуальную баню, держа над ним банный веник (считающийся обителью душ предков). Зачастую и отпевали новопредставленнного тут же в бане. Но и не только  отпевали… Вспомним, что не все крестьяне на Руси имели хотя бы одну  лошадь в хозяйстве для вывоза тела, не все крестьяне хотели, чтобы окружающие знали о смерти «заморенного» члена семьи и, наконец, земляной пол в бане был в зимнее время был единственным местом, где земля не промерзала на всю возможную глубину, которая в разных частях Великой Руси могла колебаться от полуметра в южных губерниях, до в двух – трех метров на севере и в Сибири. Да… Как это ни печально, умерших (или убиенных) иногда хоронили прямо в земляном полу бани. Такие случаи были описаны на территории Ингреманландии [Lehtipuro O., 2006].

Принимая  в расчет эти кошмарные функции бани  на Руси, становится понятным, почему в народном представлении баня стоит на «проклятом» месте, и почему крестьяне никогда не строили изб на месте бывших бань. Найти доказательтсва данному тезису достаточно просто: достаточно провести серию археологических раскопок на месте старинных русских деревнских бань. Одна находка под баней описана в научной литературе: в Армении под полом купального зала бани XI – XII вв. в крепости князей Пахлавуни – Амберд был обнаружен скелет горбуна и петуха [Халпачхьян О.Х., 1960]. Правда, эта страшная находка скорее свидетельствует о ритуальном жертвоприношении при постройке бани, о чем мы поговорим чуть ниже. 
По всей видимости, баня достаточно редко становилась последним приютом для взрослых поселян. Скорее всего, это были исключительные случаи крайней необходимости в особых обстоятельствах. Тем не менее, печальная традиция банного погребения также могла дать почву для почитания на Руси духов предков именно в бане. Да и образы банника и обдерихи могли возникнуть из образов почитаемых в бане предков, возможно похороненных  тут же [Кутарев О.В., 2013].  Не случайно банника  часто именуют «дедушка». Причем с банником – «дедушкой» ассоциируется не только абстрактная сущность из мира духов, но и сама банная каменка или определенный камень из каменки. В Финляндии до сих пор персонализируют банного духа, устанавливая на каменки особый, стилизованный «под идола», камень (см. ил. на полях).
Но была и другая гораздо более многочисленная категория новопреставленных на Руси, захоронения которых в банях, по всей вероятности, были гораздо более частыми.  Издалека к этой мысли подводят многочисленные фольклорные вариации на тему о подмене банником новорожденного ребенка в бане на головешку, веник или деревянную чурку, обряженную ребенком   [Зиновьев В.П., 1987]. Во всех преданиях на тему подмены ребенка в бане, говорится о невнимательной матери («пошла в баню с ребенком, а вернулась с поленом»), которая оставила ребенка без присмотра, не прикасалась к нему постоянно, проверяя его состояние, и, в результате, получила вместо ребенка либо неживой объект, либо «не своего» ребенка, а другого – неполноценного, отстающего в развитии, и только внешне похожего на своего собственного. Настоящий же, «свой» ребенок продолжает   жить и расти в потустороннем мире, в семье того или иного духа. Крестьяне верили, что, озможно, когда-нибудь, с помощью самой сильной магии, его получится вернуть из мира духов в свою настоящую семью – к матери, которая, хоть и смирилась внешне с потерей, но все-таки не теряет последней надежды на чудо. Конструирование данных образов являются своеобразным механизмом психологической защиты путем мифологизации реальных весьма печальных травматических  событий. Какие же это были события и как они были связаны с баней?

Вспомним, что детская смертность в Российской империи даже в XIX веке носила угрожающий характер – в отдельные периоды истории в деревенских условиях выживало всего 20 – 25% новорожденных [прот. Гиляровский, 1866].  По всей видимости, существенная доля смертельных исходов происходила во время родов, особенно осложненных родов, при которых бабки-повитухи нередко смертельно травмировали плод, отрывая конечности и голову при «вытягивании из чрева» [Попов Г., 1903]. Последующая совершенно дикая языческая славянска практика длительного «запаривания» и «допекания» новожденного в бане или печи также собирала свою смертельную лепту: бабки-повитухи, естественно, не могли знать, что система терморегуляции у ребенка начинает функционировать не ранее третьего месяца жизни и становится способна более-менее сносно поддерживать температурное постоянство внутренней среды организма только к 12–14-му месяцу жизни. Полноценно же функционировать система терморегуляции начинает только с 7 – 8 года жизни ребенка. Сколько младенцев на Руси погибало от теплового удара во время банных и печных процедур? Неслучайно в народных поверьях требовалось постоянно прикасаться к ребенку в бане, чтобы проверить, «не подменили ли его». Даже если дело не доходило до комы и смерти при тепловом ударе, последствия этих банных «тепловых процедур» безусловно сказывались на психическом и физическом развитии, что, вероятно, и называлось в народе «подменой ребенка».
С другой стороны, баня была тем местом, где можно было «без следа» избавиться от последствий нежелательной беременности, от новорожденного с врожденными дефектами и уродствами, или от  ребенка нежеланного пола. Подобные функции римских терм подтверждены археологическими раскопками. Во времена Римской империи при отсутствии эффективных противозачаточных средств умерщвление новорожденных считалось обычной формой «контроля рождаемости». Страшные археологические находки подтверждают этот факт и роль бань к «избавлению» от младенцев. В 1988 году под руинами римских терм в Ашкелоне (древний город на территории современного Израиля), при раскопках, были обнаружены останки 97 младенцев, проживших не более одной недели. Ученые предположили, что матерями этих несчастных были «жрицы любви», промышлявшие в термах [Rose M., 1997].

И на Руси в случае смертельных исходов, баня позволяла помочь душе отправится к Отцу-Небу, а прах бренного тела предать Матери-Земле. Вспомним, что на Руси порог вообще и особенно порог в бане обладает особым табу: на него нельзя вставать, на нем нельзя ругаться, и через него нельзя передвать вещи. Если же человек хочет встреться с «нечистью», то есть увидеть мир мертвых, то ему как раз и нужно встать на пороге. Также в своих ритуалах используют порог знахари и колдуны. Подобное табуирование связано с древним поверьем, что под порогом живут домашние божества, души предков или или тотемных животных. Например, при постройке новой бани на Руси было приянто приносить вполне кровавую жертву: под Чистый (Великий) четверг Страстной недели следовало поймать черную курицу или петуха, задушить своими руками и закопать под порогом бани. Такой же ритаул мог проводиться и для защиты бани от пожара. Любопытно, что аналогичные ритуалы банных жертвоприношений существуют и в Центральной Америке. Однако мертвая курица – это не самое неприятное, что могло оказаться под порогом бани или под ее земляным полом.   У славян практиковался древний языческий обычай хоронить умерших членов семьи у входа под порогом. Считалось, что их души будут защищать дом и помогать живым  [Фрезер Д,. 2003]. Примечательно, что схожие обычаи описаны и в Англии XIX века, где под порогом овина хоронили недоношенных телят. На Руси в бане хоронили (и хоронят) послед новорожденного.

Возможно, что захоронение производилось не только в виде зарывания в землю. В источниках X века (арабский путешественник Ибн Фадлан) говориться о широко распространенном у славян-язычников похоронном ритуале в виде сожжения [Кутарев О. В., 2013]. Сожжение практиковалось с XV в до н.э. и сохранялось до эпохи Владимра Мономаха (1053 – 1125 гг.) Не случайно в русских поверях очаг является  окном в загобный мир, мир душ и сферу обитания предков. Позднее трупосжигание трансформировалось в ритуальные костры на месте погребения и растапливание каменки в бане, которую топили «для покойника».  Рассмотрение этих малоизвестных фактов делает объяснимым славянское и финно-угорское народное отношение к бане как к настоящему святилищу предков. 
Возможно, что проживание роженицы с новорожденным в бане и запрещение показывать младенца отцу первые три дня или неделю также связано с прагматичным деревенским «карантином на выживание». В случае печального исхода каменка или земляной пол в бане могли помочь совершить древний ритуал  захоронения праха в горшке (Харузин Н.Н., 1894),  корни котрого отслеживаются в Индии,†  где считалось, что захоронение у порога поможет душе усопшего вернуться в семью в следущем ребенке  [Толстая С.М., 2000], в Римской империи,  и на территории Руси еще в X веке до н.э. [Рыбаков Б.А.,1987]. Соблюдение похоронных идей будущей  реинкарнации подтверждается известной позой останков в захоронениях языческих и раннехристианских времен, когда тела укладывали в виде эмбриона, чтобы облегчить повторное рождение. Другое любопытное совпадение состоит в том, что сжигали и хоронили усопших в древней Руси именно  в пятницу, в день Макоши, храмом поклонения которой являлась баня. Прах и кости либо закапывались на месте, либо над ними насыпался холм, либо, судя по Лаврентьевской летописи, радимичи, вятичи, кривичи и прочая «погань»  собирали останки в горшок и ставили на столбах на перекрестках дорог, либо в позаимствованных у северных и финно-угорских народов лабазах (нъяллах) – маленьких срубиках на курьих ножках, в которых хоронили останки примерно до VIIII века. Эти «избушки смерти» прочно вошли в славянскую мифологию в качестве обители Бабы-Яги, колдуньи из мира мертвых. Урны с костями ставили вверх дном, чтобы помешать покойникам выйти в мир живых [Мансикка В. Й., 2005]. В христианские времена эти столбовые захоронения постепенно трансформировались в путевые «домики для душ» по пути на кладбище. После христианизации Руси столбовые захоронения превратились в привычные нашему глазу часовенные столпы с иконами. Другим реликтом древней славянской похоронной традиции является деревенских обычай надевать горшки на заборные колья [Фрейман Н.О., 1945]. Прах предков в языческой Руси расставляли в урнах-горшках на столбах – чурах под «домиками» из теса. Эти предки – «чуры» или «щуры» охраняли селение и его обитателей. Отсюда произошли слова «черезЧур», выражение «Чур меня», я в «чуриках», «праЩур». Придорожные столбы со скатами в форме домика славяне ставили на пути от кладбища к селению, чтобы душа покойного, возвращаясь в привычные места, могла отдохнуть под кровлей по пути и, может быть, задержаться и не приходить обратно в свой прежний дом.
[Мансикка В. Й., 2005]
В результате сама баня в русском народном сознании постепено стала  восприниматься как форма временного дома для мертвых –символическая  домовина (гроб) или вместилище для нее.     Вероятно, это связано с рассмотренной выше ролью бани в славянских похоронных ритуалах, которыне позднее трансформирвались в обмывание и отпевание покойника в бане  [Криничная Н.А., 2004]. Баня связана и с человеческими жертвоприношениями.